Тьма, – и больше ничего - Стивен Кинг
Стритер заинтересованно воззрился на Элвида. Мимолетное впечатление, будто тот стал выше ростом (а в улыбке прибавилось зубов), исчезло. Перед ним стоял низенький тучный тип, в бумажнике у которого, вероятно, лежит зеленая медицинская карта – если не из «Вересковых холмов», то из психбольницы «Акадия» в Бангоре. Только есть ли у него бумажник? Бредит он, конечно, залихватски – заслушаешься.
– Могу я перейти прямо к делу, мистер Стритер?
– Пожалуйста.
– Вам нужно на кого-то перенести этот вес. Простыми словами, если хочешь избавиться от дерьма, наложи под дверь соседу.
– Понимаю. – Еще бы. Чего тут непонятного?
– Но это должен быть не просто случайный человек. Нельзя принести в жертву абы кого. Нужен тот, к кому вы испытываете ненависть. У вас есть кто-нибудь на примете, мистер Стритер?
– Скажем так, я не фанат Ким Чен Ира. А еще я считаю, что для подонков, подорвавших наш эсминец «Коул» [45], тюрьма – слишком мягкое наказание. Но вряд ли…
– Говори серьезно или вали, – резко произнес Элвид. Он опять стал казаться выше. Наверное, побочный эффект от таблеток, предположил Стритер.
– Если вы имеете в виду мою частную жизнь, то таких нет. Есть люди, которые мне не нравятся, – например, моя соседка миссис Денбро вечно забывает закрыть крышку мусорного бака, и когда дует ветер, дерьмо разлетается по моей лужай…
– Переиначивая слова покойного Дино Мартино [46], каждый из нас порой кого-то ненавидит.
– А вот Уилл Роджерс [47] говорил, что…
– Уилл Роджерс – пижон в шляпе, играющий в ковбоя. Если вы ни к кому не испытываете ненависти, нам не о чем разговаривать.
Стритер как следует обдумал слова Элвида и, опустив взгляд, произнес слабым, незнакомым голосом:
– Пожалуй, я ненавижу Тома Гудхью.
– Кто он вам?
Стритер вздохнул.
– Мой лучший друг с начальной школы.
На секунду воцарилось молчание, потом Элвид гулко расхохотался. Он вышел из-за стола, хлопнул Стритера по спине (его ладонь ощущалась холодной, а пальцы – длинными и тонкими, а не коротенькими и толстыми), вернулся к складному стулу и, по-прежнему фыркая и хохоча, плюхнулся на него. Его лицо побагровело, текущие по щекам слезы в лучах закатного солнца тоже казались красными, прямо-таки кровавыми.
– Ваш лучший… с начальной школы… ой, не могу…
Элвид зашелся в очередном приступе смеха; он подвывал и трясся, его подбородок, необычно острый для пухлого лица, ходил туда-сюда на фоне безоблачного, но темнеющего неба. Наконец он кое-как успокоился. Стритер подумал было предложить ему платок, но решил, что не хочет марать его о придорожного торговца.
– Великолепно, мистер Стритер, – прохрипел Элвид. – Я смотрю, мы с вами поладим.
– Отлично, – отозвался тот и сделал шажок назад. – Очень рад, что мне уготовано еще пятнадцать лет жизни. Но я припарковался на велосипедной дорожке, а это нарушение. Меня могут оштрафовать.
– Не стоит беспокоиться, – сказал Элвид. – Если вы заметили, с тех пор как мы с вами вступили в переговоры, мимо не проехал ни один частный автомобиль, не то что полиция. Когда я обсуждаю с серьезным человеком серьезную сделку, дорожное движение мне не помеха, уж поверьте.
Стритер тревожно огляделся. Издалека доносился гул машин, едущих по Уитчем-стрит в сторону Апмайл-Хилл, но здесь было совершенно пусто. Естественно, напомнил он себе, после окончания рабочего дня тут всегда свободно.
Но чтобы совсем никого? Ни одной машины? В полночь – да, но не в половину восьмого.
– Расскажите, за что вы ненавидите своего лучшего друга, – ободряюще произнес Элвид.
Этот тип чокнутый, напомнил себе Стритер. Даже если разболтает, никто ему не поверит. Эта мысль помогла раскрепоститься.
– В детстве Том был симпатичнее меня, да и сейчас выглядит гораздо лучше. Он занимался в трех спортивных секциях, а я мог похвастаться успехами только в мини-гольфе.
– Вряд ли вокруг мини-гольфистов скачут хорошенькие чирлидерши, – заметил Элвид.
Стритер невесело улыбнулся.
– У Тома светлая голова, но в старших классах он валял дурака. В колледже тоже практически не учился, однако как только его угрожали исключить из команды за неуспеваемость, немедленно впадал в панику. Угадайте, кто приходил ему на помощь?
– Конечно, вы! – вскричал Элвид. – Старый, добрый и надежный друг! Не сомневаюсь, вы его подтягивали, делали за него курсовые и даже старались писать с ошибками, чтобы преподы ни о чем не догадались.
– Виновен по всем пунктам, что уж там. На последнем курсе, когда Том выиграл первенство штата, я учился за двоих – за Дэйва Стритера и Тома Гудхью.
– Жесть.
– Это еще не жесть. У меня была девушка, красавица. Ее звали Норма Уиттен. Темные волосы, карие глаза, безупречная кожа, высокие скулы…
– И грудь, которую…
– Да-да, но даже если не принимать в расчет ее сексапильность…
– Которую, разумеется, нельзя не принимать в расчет…
– …я любил ее. И знаете, что сделал Том?
– Украл ее у вас! – возмущенно воскликнул Элвид.
– Вот именно. Представляете, они пришли ко мне вдвоем. Типа, чтобы все прояснить.
– Надо же, какое благородство!
– Оправдывались, мол, не могли справиться с чувствами.
– Дескать, у них любовь. Любоффь.
– Ага. Неуправляемая стихия, мы над собой не властны и прочая хрень.
– Дайте угадаю. Он ее обрюхатил.
– А то как же. – Стритер снова принялся разглядывать свои ботинки, вспоминая, какой была Норма на первом курсе, – вечно ходила в коротенькой юбчонке, едва прикрывающей пятую точку. Почти тридцать лет прошло, но он до сих пор представлял себе ее образ, когда они с Джанет занимались любовью. У них с Нормой до секса так и не дошло – она ведь порядочная девушка. Тем не менее, это не помешало ей раздвинуть ноги перед Томом Гудхью. Ему, наверное, даже упрашивать не пришлось.
– Значит, он заделал ей ребенка и бросил.
– Нет, – вздохнул Стритер. – Они поженились.
– А потом развелся! Еще и избил напоследок.
– Хуже. Они до сих пор женаты. Трое детей. Гуляют по парку, держась за руки.
– Это, пожалуй, самый дерьмовый рассказ из всех, что я слышал. Паршивее и быть не может. Только если… – Элвид проницательно глянул на Стритера из-под кустистых бровей. – Только если вы сами погрязли в неудачном браке.
– Вовсе нет, – удивленно отозвался Стритер. Такая мысль ему в голову не приходила. – Мы с Джанет любим друг друга. Просто невероятно, как она поддерживает меня в этой истории с раком! Если вселенская гармония действительно существует, то я, как и Том, нашел свою вторую половину. Но…
– Но? – Похоже, Элвид страстно ожидал услышать продолжение.
Стритер невольно стиснул кулаки, так что ногти впились в ладони. Вместо того, чтобы расслабиться, он сжал пальцы еще сильнее, пока не ощутил, как струйки крови защекотали кожу.
– Но он, сволочь, украл ее у меня! – Долгие годы эта мысль терзала его душу, и теперь он с наслаждением выплеснул свой гнев.
– Воистину. А несбывшиеся желания просто так не забываются, не правда ли, мистер Стритер?
Стритер не ответил. Он тяжело дышал, словно только что пробежал стометровку
